Макароны. Они были везде. На тонгари. В челка. Даже за ушами.
Хоро, ты идиот. Только в твой отмороженный мозг могла прийти идея надеть на голову тарелку с макаронами. Причем, не себе. Что за гениальный способ доказывать свою точку зрения!
Тихо ругаясь, Тао начал выуживать из волос некогда шикарное итальянское блюдо, ставшее теперь в холодной скользкой мерзостью.
Чоколав тоже неповторим со своим творческим подходом к делу! Это же надо было потом ложкой стукнуть по этой самой тарелке, которая всё еще была надета на нём, Рене, и заявить, что звук получается "как из пустой трубы"!..
Еще одна. И еще. И еще две.
Что за глупая команда! Два кретина, не иначе!
Еще пять.
Как их, с таким мышлением, еще не убили на поле боя?
Еще несколько.
До того, как он объединился в одну команду с этими полудурками, ему не приходилось заниматься чем-либо подобным!
Пальцы, взявшись за последнюю макаронину, застыли.
Да. Никогда не приходилось.
Потому, что рядом не было никого, кто мог бы сделать с ним нечто подобное. А самому себе надевать на голову тарелку он никогда не догадался бы. Потому, что в семье Тао не принято развлекаться подобным образом. И вообще, развлекаться. Потому, что его с детства приучали к сдержанности и порядку.
А в мире, в котором он находится сейчас, царит полнейший хаос.
Радостный, светлый хаос.
Рен, внезапно для самого себя, улыбнулся.
А сейчас рядом есть люди, которые могут поговорить с ним. Которые могут поссориться с ним. Или помириться. Которые могут стащить его печенье. И которые могут со смехом надеть на него тарелку с макаронами.
Настоящие, живые люди, которым он не безразличен.
И никакого спокойствия. А вместе с ним - одиночества.
Через мгновение улыбка превратилась в злодейский оскал. В голове уже созрел план коварной мести.
Что там у них на ужин? Рис?
Великолепно. Он мельче. Сегодня эти двое будут стоять перед зеркалом значительно дольше него. Не будь он Тао!
Последняя макаронина перекочевала из волос в мусорку. Осталось только помыть голову и тщательно обдумать стратегию нападения.